На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Свежие комментарии

  • Вячеслав Денисов
    Т.е., остались на свободе и могут и дальше избивать того, кто не понравится этим мерзавцам! Замечательное кривосудие!В Рязани вынесли ...
  • Александр Лагуткин
    Такие же  истинные таджики в феврале 90-го, все морги Душанбе  завалили телами русских людей. Тогда даже пришлось орг...Глава таджикского...
  • Nikolay Kuchkov
    «Глава ФСБ доложил Путину о задержании 11 человек, в том числе всех 4 террористов, непосредственно участвовавших в те...RT: двух террорис...

«Когда помощь приехала, мы уже врукопашную дрались с последними». Рязанский ветеран УБОП — о службе в «лихие девяностые»

«Братва начала вылезать»

Последние годы существования Советского Союза и первые годы после его распада стали особой исторической эпохой: жизнь стремительно менялась; то, о чём раньше только читали, становилось реальностью. Управление по борьбе с организованной преступностью было создано в разгар Перестройки — и в ближайшие годы работы ему хватало с избытком.

Говорят, при формировали УБОП изучали опыт мировых спецслужб по борьбе с мафией — и не зря. В 1990-е годы многие регионы России по накалу страстей в преступном мире не уступали какой-нибудь Сицилии. Наш город тоже имел недорную славу «бандитской Рязани». И то, что он с этой славой распрощался — заслуга в том числе тех, кто служил в «шестом отделе».

О первых годах работы рязанского УБОП Василий Васильевич Тришин вспоминает: «Знаете, как тогда говорили? «Братва начала вылезать». Кругом вымогательство, коррупция. Наша задача — бороться с организованной преступностью. То есть с той, которая угрожает не просто порядку на улицах, а устоям государства».

«У меня была общая тетрадь с данными бандитов»

Стать милиционером Василий Тришин никогда не мечтал. После школы окончил «радик», два года трудился на заводе, а потом по комсомольской путёвке попал в правоохранительные органы. Служил в охране, преподавал в учебном центре, потом перевёлся в уголовный розыск. А в 1992 году его пригласили в УБОП:

«Это был самый разгар преступности. Меня, как молодого, взяли в отдел борьбы с вымогательствами. Проще говоря, задерживать рэкетиров. Каждое утро приходил на планёрку, говорил легендарному нашему начальнику Александру Николаевичу Богачёву, сколько у меня задержаний, брал силовую поддержку и ехал».

На вопрос, сколько всего задержаний на его счету, Василий Васильевич задумывается — не одна сотня, всех и не упомнишь. Говорит, вёл общую тетрадь с записями: клички бандитов, приметы, основные данные. Современных архивов не было, компьютеры в дефиците, так что рассчитывать приходилось больше на себя.

Впрочем, этот навык оказывался полезен и в оперативной работе. Как-то вдвоём с напарником Василию Васильевичу пришлось задерживать восьмерых преступников: на предприятие за «данью» должна была приехать пара рекэтиров, но в тот день были похороны криминального авторитета и, видимо, встретив знакомых на кладбище, бандиты нагрянули целой компанией:

«Директор предприятия, у которого вымогали деньги, в окно увидел столько машин — хотел убежать сразу. Сначала прошли в здание двое рэкетиров — мы их взяли. Остальные стоят у машин, ждут. Ещё двое пошли проверить, почему долго, взяли мы и этих. Вызвали поддержку себе. Когда помощь приехала, мы уже врукопашную дрались с последними. Пистолет у меня был, я его специально отбросил под лавку — чтобы до стрельбы не дошло. В общем, подмога прибыла — у меня уже вся голова в шишках, рубаха новая порвана...»

«Страшно было не здесь — на войне»

О задержаниях Василий Васильевич рассказывает с юмором. На вопрос, было ли страшно (ведь и оружие приходилось применять) отвечает отрицательно. И добавляет: «Здесь страшно не было. На войне — да».

В 1995 году он перешёл в СОБР. На его счету — командировки в боевые точки. Вспоминая об этом этапе, ветеран становится немногословен: «Четыре поездки в Чечню у меня. Награды? Да, государственные награды есть. Медаль «За отвагу», орден... Надеваю, только когда встречаемся с ребятами».

С «ребятами» не встречались давно — карантин. Хотя Василий Васильевич поддерживает связь и с теми, с кем служил в УБОП, и с теми, с кем свёл его СОБР — по всей России. Говорит, главное — пообщаться со своими, а традиций особых нет — кроме одной. Василий Васильевич снова говорит кратко: «На кладбище стараемся съездить. У нас есть потери среди наших».

«Сейчас учусь метать ножи»

Со службы в правоохранительных органах Василий Тришин ушёл на пенсию — но ни сослуживцев, ни родное ведомство не забыл. Вспоминает, как первое время просто приходил к «своим» — почти каждый день. Сейчас — зампред регионального совета ветеранов Росгвардии. Говорит, что следит за службой молодых преемников; оценивает их высоко — и техническая база сильная, и подготовка есть, и в форме себя держат.

О своей форме Василий Васильевич тоже не забывает. Увлечений у него много — от сбора грибов и футбола до дайвинга и подводной охоты. «Сейчас осваиваю безоборотный способ метания ножа. Обычным владею, а это — пока новое для меня. Время появилось, пробую, учусь».

Пожалуй, за фразой «время появилось» стоит то, что может понять только человек, знающий о службе в органах не понаслышке. Эти слова по-особому звучат от того, кто годами не принадлежал себе, день за днём рисковал жизнью — на задержаниях в «бандитской Рязани» девяностых, в горных ущельях военной Чечни.

Может быть, поэтому на вопрос, приходилось ли ему жалеть о службе, Василий Васильевич сначала отвечает серьёзно: «Нет, ни о чём не жалею». И тут же смеётся: «А вот если бы у меня была дочь и сказала бы, что выходит замуж за кого-то из нашей профессии, то сказал бы — гони его в шею!»

Александра Гудкова

 

Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх